К дислексии обычно относятся как к тяжелому неврологическому расстройству, но она связана с полезными чертами, которые, возможно, были ключом к успеху человека в меняющихся условиях.
![]()
Фото из открытых источников
В статье в Frontiers in Psychology отмечается, что Всемирная федерация неврологии определяет развивающуюся дислексию как «Расстройство у детей, которые, несмотря на обычный опыт в классе, не могут овладеть языковыми навыками чтения, письма и правописания, соизмеримыми с их интеллектуальными способностями». Ее почти всегда рассматривают как нейробиологическое расстройство.
Однако в течение сорока лет некоторые психологи подвергали сомнению эту точку зрения. Хотя нет никаких сомнений в том, что наличие дислексии в развитии усложняет некоторые важные вещи, невролог Норман Гешвинд в 80-х годах представил доказательства того, что люди с диагнозом дислексия в развитии, как правило, высоко оценивают навыки, полезные для искусства, архитектуры и инженерии.
Например, Грета Тунберг называет аутизм своей «сверхспособностью». Возможно, пришло время пересмотреть дислексию, чтобы она также стала мейнстримом?
Доктор Хелен Тейлор из Кембриджского университета и доктор Мартин Вестергаард предполагают, что развивающаяся дислексия может быть настолько распространенной, что она давала преимущества нашим предкам.
«Взгляд на дислексию, ориентированный на дефицит, не рассказывает всей истории», - сказал Тейлор в своем заявлении.
Тейлор и Вестергаард считают, что влияние развивающейся дислексии на чтение вторично по отношению к чему-то более глубокому, что они называют стратегией когнитивного поиска, предпочитающей исследование эффективному использованию ресурсов.
Для племени охотников-собирателей способность эффективно использовать доступные пищевые ресурсы, очевидно, является ключевой. Однако чрезмерное использование местных ресурсов может оказаться ловушкой. Такая группа вряд ли расширила бы свой диапазон, физически или метафорически, и могла бы оказаться в беде, когда произошло бедствие, подобное засухе.
Тогда каждое племя нуждалось в исследователе, что делало связь между развивающейся дислексией и исследовательскими стратегиями поиска очень важной. Согласно теории дополнительного познания, если бы в популяции было слишком много людей с дислексией, они могли бы не использовать хорошо знакомые источники пищи, но несколько наследственных людей с дислексией улучшили перспективы окружающих.
Другими словами, нейробиологическое разнообразие было истинной сверхспособностью человечества, особенно в периоды изменений, таких как нестабильность климата.
Это не просто исторический факт. Наследуемость развивающейся дислексии составляет не менее 60 процентов.
«Достижение баланса между поиском новых возможностей и использованием преимуществ конкретного выбора является ключом к адаптации и выживанию и лежит в основе многих решений, которые мы принимаем в повседневной жизни», - сказал Тейлор.
Не все черты, которые хорошо служили нашим предкам в эпоху палеолита, так полезны сегодня. Тот факт, что одна технология – чтение, которая создает проблемы для людей с определенной поисковой стратегией, недавно захватила мир, изменил правила игры. Тем не менее, Тейлор и Вестергаард считают, что развивающаяся дислексия могла бы иметь больше места, если бы наши институты были менее жесткими.
«Школы, академические институты и рабочие места не предназначены для того, чтобы максимально использовать исследовательское обучение. Но нам срочно нужно начать развивать этот образ мышления, чтобы позволить человечеству продолжать адаптироваться и решать ключевые проблемы», - сказал Тейлор.
Интересно, что дислексия встречается гораздо чаще, чем другие формы нейроразнообразия, ценность которых недавно начала пересматриваться. От 5 до 20 процентов населения страдает дислексией в той или иной степени – выше, чем, например, аутизмом.
