Научная фантастика часто обрекает человечество на эволюцию в тощих существ с непомерно раздутой головой, вся жизнь которых зависит от достижений научно-технического прогресса. К счастью, реальность намного интереснее и далеко не так предсказуема, как считают фантасты.
![]()
Фото из открытых источников
Экскурс в историю
Все мы знаем, как выглядели неандертальцы: массивные надбровные дуги, удлиненный череп, широкий нос, массивные кости и, вероятнее всего, рыжие волосы и веснушчатая кожа. Но если взглянуть на охотников-собирателей, племена которых населяли Европу в 7000—8000 гг. до н.э. и анализом ДНК которых в настоящее время занимаются генетики по всему миру, то картина радикально изменится. Это были темнокожие, голубоглазые люди, напоминающие некоторых жителей современного Афганистана. В дальнейшем комбинация «темная кожа, светлые глаза» исчезла из генофонда древних европейцев, сменившись на противоположную. Благодаря миграции фермерских семей с Ближнего Востока, среди которых преобладали темные глаза и светлая кожа, народы смешались и, в конечном итоге, породили тех европейцев, которые известны нам сегодня.
У ближневосточных фермеров была еще одна интересная способность: они были носителем генов толерантности к лактозе, которые позволяли им употреблять в пищу молоко. У древних охотников-собирателей он или отсутствовал полностью, или был выражен очень слабо. Кроме того, земледельцы потребляли на порядок меньше мяса и куда больше крахмала, а потому обеспечение организма витамином D в их роду зависело как от потребления молока, так и от достаточного количества солнечного света — отсюда и более светлая кожа. Темнокожее же население Европы было со временем истреблено захватчиками, и лишь малая его часть ассимилировалась с фермерскими кланами.
Вот хороший пример сравнительно быстрой эволюции человека. Достаточно такой мелочи, как переход от охоты и собирательства к возделыванию почвы, чтобы генетический код претерпел заметные изменения. Темная кожа, вероятно унаследованная от африканских предков, из преимущества становилась недостатком в том случае, если большая часть калорий в рационе поступала из культивируемых злаков, а не от мяса диких животных, богатого витамином D.
Танец эволюции
Мы привыкли думать об эволюции, описанной Чарльзом Дарвином в 1859 году, как о своеобразном медленном «танце»: природа выбирает наиболее приспособленные к условиям данной среды организмы для размножения и, таким образом, увеличения шансов на выживаемость. Этот процесс, известный как естественный отбор или дифференциальное размножение, означает, что конкретные организмы передадут большую часть своих генов следующему поколению, чем менее приспособленные члены той же видовой группы.
В свою очередь, сами по себе генетические изменения, которые современные ученые читают по «летописи» окаменелостей, занимает куда больше времени. Хороший пример — история лесных млекопитающих хищников рода Hyracotherium, которые в процессе эволюции потеряли боковые пальцы за счет увеличения центрального. За 55 миллионов лет животное изменилось до неузнаваемости, превратившись в хорошо знакомую нам крупную лошадь, питающуюся растительностью.
Однако часто эволюция происходит весьма быстро. Биологи Питер и Розмари Грант из Принстонского университета в Нью-Джерси в своих работах продемонстрировали, как у галапагосских зябликов размер клюва может варьироваться в зависимости от климатических условий и типа доступной пищи. Это так называемая микроэволюция: в генотипе птиц сохраняются оба этих признака, и как только условия изменяются, один из них начинает доминировать над вторым.
Эволюционные биологи Дэвид Лахти из Колледжа Квинса в Городском университете Нью-Йорка и Пол У. Эвальд из Университета Луисвилля утверждают, что в феномене быстрой эволюции нет ничего исключительного. Быстрое изменение — это всего лишь результат отклика на интенсивные перемены в природе, благодаря которым организм учится сопротивляться внешним факторам. Впрочем, не все так просто: для того, чтобы обеспечить быструю эволюцию, геном изначально должен содержать достаточное число вариаций того или иного признака.
Лахти добавляет, что для людей социальный отбор постепенно приобретает первостепенное значение. В частности, присутствие враждебных групп, вкупе с необходимостью тесного внутригруппового сотрудничества привело к тому, что социальная жизнь человека усложнилась на несколько порядков, и его мозг стал большим и сложным. Ученым неизвестно, в какой именно форме развивались отношения между древними темнокожими европейцами и переселенцами с Востока: вероятно, как и в любом обществе, они и воевали, и обменивались, и даже скрещивались друг с другом. Все, о чем мы можем судить — это угнетение одних признаков и формирование других, отпечатки которых сохранились в анатомии и генах ископаемых останков.
Заключение
Гены как темной, так и светлой кожи никуда не исчезли до сих пор. Природа редко бывает расточительна: бледная кожа северян помогает им частично переносить дефицит витамина D, в то время как темная кожа южан также является адаптацией к жаркому, солнечному климату. Поскольку климатические сдвиги происходят ежегодно, даже сейчас нельзя с уверенностью сказать, как изменится внешний вид европейцев за каких-то 500 лет.
Человеческая эволюция не прекращалась никогда — в этом кроется вся суть естественного отбора. Нельзя говорить о том, что в целом как вид мы развиваемся в каком-то определенном направлении: люди будущего не станут поголовно существами с большой головой и тощим телом, несмотря на то, что этот образ так любит дешевая научная фантастика. Мы от поколения к поколению адаптируемся к внешним факторам, таким как заболевания, изменения климата и даже трансформация социальных структур. Вероятно, в будущем человек овладеет наукой и технологиями настолько, что сможет полностью контролировать свое развитие и модифицировать тело по собственному желанию. Но это — совсем другой разговор.
